РУС: Сегодня мы запускаем La Notte: Italian Season и в течение трех месяцев вас ждут различные материалы об Италии и итальянцах, много общения и творчества, посвященного Италии.
Лукино Висконти (1906 — 1976) — аристократ и коммунист, эстет и неореалист, театральный и кино-режиссер, который стал одной из знаковых фигур для итальянского и мирового искусства ХХ века. Его фильмы смотрят интеллектуалы и фанаты кино, их проходят студенты-кинематографисты, а критики до сих пор не вынесли однозначной оценки творчеству Висконти. Но, все же, существует неоспоримый факт: Лукино Висконти воспел в своих фильмах Италию. И, возможно, его взгляд далек от объективного, но на то он и художник, чтобы сотворить свою собственную Италию: с красотой ее особняков, декадансом ХХ века, туманами над Миланом, такими разными и сложными героями.
Мне хотелось бы рассмотреть Италию Висконти в трех его знаковых картинах, совершенно непохожих одна на другую: «Рокко и его братья» (1960), «Леопард» (1963) и «Смерть в Венеции» (1971).
Культовый «Рокко и его братья» вышел на экраны в 1960 году, столкнувшись с цензурой: из него вырезались сцены, казавшиеся слишком жестокими для кинематографа того времени. Но разве сцены насилия вызывают у зрителей шок? Современного зрителя трудно эпатировать чем бы то ни было, но история братьев Паронди и их матери, олицетворяющей собой саму Италию, по сей день «сбивает с ног». Так в чем же дело? Может быть в том, что и у «правильного» Винченцо (Спирос Фокас), и у капризного эгоистичного Симоне (Ренато Сальватори), и у «святого», наиболее склонного к самопожертвованию Рокко (Ален Делон), и у рассуждающего здраво Чиро (Макс Картье), и у Розарии (Катина Паксино), и у Надии (Анни Жирардо), ставшей в этой истории классической “femme fatale”, у всех них есть правда. У каждого она своя, часто жестокая, эгоистичная, не проговариваемая, но выкрикиваемая в лицо, и всегда искренняя. В этой истории нет героев и антагонистов, в ней есть личности, каждая со своими добродетелями, слабостями и пороками.
А еще в этой истории есть современная режиссеру Италия середины ХХ века, где полная возможностей и соблазнов, жизнь городского севера разительно отличается от тихой бедности консервативного провинциального юга. Здесь родной для режиссера Милан предстает холодным, туманным, величественным и меланхоличным. Город словно отторгает эмоции и страсти, разыгрывающиеся на его окраинах. Тоска Рокко по югу, Лукании, родной земле, чужеродность взглядов и эмоций Розарии еще больше подчеркивают контраст Италии аристократов и дельцов с Италией простых людей, возделывающих землю и мечтающих о лучшем будущем.
«Леопард» был снят по одноименному роману писателя Джузеппе Томази ди Лампедуза, который посвящен истории аристократа, осознающего неизбежность перемен в Италии эпохи Гарибальди.
Действие фильма происходит в 1860 году и Лукино Висконти снова проводит черту между «старым миром» и миром новым, не осуждая, но показывая как Дон Фабрицио Салина (Берт Ланкастер), не питая иллюзий, и не пытаясь бороться, наблюдает за тем, как меняются эпохи и как переменчива Италия XIX века. Когда его племянник Танкреди (Ален Делон), человек прагматичный, холодный, сначала вступает в ряды мятежников-гарибальдийцев, а затем становится офицером короля Савойского, дон Фабрицио не осуждает его. К слову, в отличие от Рокко, герой Делона в «Леопарде» Танкреди стал в большей степени его амплуа — красавец-соблазнитель, для которого цель важнее чувств, а жизнь похожа на партию в карты. Клаудия Кардинале, икона итальянского кино 1960-х, по-настоящему раскрывается в своей второй работе с Висконти (все в том же «Рокко и его братья» ей была отведена второстепенная роль).
И здесь нас ждет Италия Висконти, где есть место красоте аристократической жизни, среди балов, нарядов, великолепных картин и потрясающих костюмов. В то же время, за стенами «крепости», идет борьба, взрывается порох, а люди борются каждый за свое будущее в новой Италии. Это Сицилия, выжженная солнцем земля и последний оплот итальянских традиций в каждую из переломных эпох. Будучи аристократом по рождению и воспитанию, Лукино Висконти не любуется и не восхищается революцией, он видит ее неизбежной и, может быть, в отличие от дона Салина, необходимой, но происходящей не только где-то там, вдалеке от роскошного бала, где Танкреди и Анжелика танцуют вальс, но и внутри самих персонажей. Сам бал напоминает сцену из оперы, где просто красота не работает, ведь здесь нужна роскошь и Висконти, как никто другой, умеет эту роскошь показать.
«Смерть в Венеции», фильм, снятый по повести Томаса Манна переносит зрителя в Италию самого начала ХХ века. И здесь, в Венеции 1911 года, одновременно прекрасной и пугающей, разыгрывается еще одна драма, происходящая внутри человека. Густав фон Ашенбах (Дирк Богард) оказывается в беспомощном положении человека очарованного красотой совсем юного Тадзио (Бьорн Андресен), затем испуганного и смущенного осознанием своих чувств и не успевшего ни спастись от них, ни поддаться губительному соблазну.
И снова контраст, но здесь, Висконти демонстрирует конфликт между красотой и уродством, внешним спокойствием и паникой, разыгрывающейся не только внутри главного героя, но и в городе, пораженном эпидемией холеры в разгар туристического сезона. Италия, как и вся Европа последних предвоенных лет, в этом фильме балансирует на грани меланхолии и истерики, чередуя подернутые дымкой виды Сан Марко, хрупкую красоту белокурого юноши, с уродливым буйством карнавала и грязью подворотен. Ни в повести Томаса Манна, ни у Висконти нет ощущения реалистичности происходящего, история фон Ашенбаха происходит как-будто во сне, где нет места сопротивлению, и где чистая красота, не смешанная с чувственностью, и осязаемый, нарастающий ужас сосуществуют, словно две стороны зеркального отражения.
Италия Лукино Висконти — всегда противоречива. В каждую из эпох, затронутых режиссером в разные периоды его творчества, она предстает не фоном, но символом столкновения, контраста, и, конечно, красоты. И эта красота проявляется то едва заметно, то заставляет преклоняться перед своей силой, она может быть чувственной и может быть возвышенной. Вне зависимости от эпохи, Италия Висконти — живая, и если постараться, то можно найти эту Италию и сейчас, взглянуть на нее и попытаться понять великого режиссера.
***
ENG: Today we’re starting the La Notte: Italian Season and during three months we will share materials, articles, interviews about Italy and Italian people, we wil also communicate and create a lot.
Luchino Visconti (1906 - 1976) was an aristocrat and communist, an esthete and neorealist, a theatre and film director, who became one of the iconic figures for the Italian and world art of the XX century. His films are watched by intellectuals and cinema fans, filmmakers study them professionally, and critics still have not made an unambiguous assessment of Visconti's work. But, nevertheless, there is an indisputable fact: Luchino Visconti glorified Italy in his films. And, perhaps, his view is quite far from objective, but that is why he is an artist to create his own Italy: with the beauty of its mansions, decadence of the twentieth century, fogs over Milan, such different and complex characters.
I would like to consider Visconti's Italy in three of his iconic films, completely unlike one another: “Rocco and His Brothers" (1960), "The Leopard" (1963) and "Death in Venice" (1971).
The iconic "Rocco and His Brothers" was released in 1960, it immediately faced with censorship: the scenes that seemed too violent for the cinema of that time were cut out of it. But do the scenes of violence shock the audience? It is very difficult to shock the modern viewer with anything, but the story of the Parondi brothers and their mother, who personifies Italy itself, still "knocks down". So what's the deal? It may be that the “normal” Vincenzo (Spiros Focás), and the capricious selfish Simone (Renato Salvatori), and the “saint”, the most prone to self-sacrifice Rocco (Alain Delon), and the self-sufficient Ciro (Max Cartier), and Rosaria (Katina Paxinou), and Nadia (Annie Girardot), who became the classic “femme fatale” in this story, they all have the truth. Everyone has their own truth, often it’s cruel, selfish, not spoken, but shouted in the face, and always sincere. There are no heroes or antagonists in this story, it has personalities, each with its own virtues, weaknesses and vices. And also in this story we can the Italy of the mid-twentieth century, where full of opportunities and temptations, the life of the urban North is strikingly different from the quiet poverty of the conservative provincial South. Here, the director's native Milan appears cold, foggy, majestic and melancholic. The city seems to reject emotions and passions playing out on its outskirts. Rocco's longing for the south, Lucania, his native land, the alien views and emotions of the Rosaria emphasize the contrast between the Italy of aristocrats and businessmen and the Italy of ordinary people who cultivate the land and dream of a better future.
“The Leopard” was based on the novel by the writer Giuseppe Tomasi di Lampedusa, which is dedicated to the story of an aristocrat realizing the inevitability of changes in Italy during the Garibaldi era.
The plot of the film takes place in 1860 and Luchino Visconti again draws a line between the old and new world, without condemning, but showing how Don Fabrizio Salina (Burt Lancaster), without illusions, and without trying to fight, watches how they change era and how changeable was Italy of the XIX century. When his nephew Tancredi (Alain Delon), a pragmatic, cold man, first joins the Garibaldian rebels and then becomes an officer of the King of Savoy, Don Fabrizio does not condemn him. By the way, unlike Rocco, Delon's Tancredi in "The Leopard" has become much more “his” role, he is a handsome seducer, for whom the goal is more important than feelings, and life is like a game of cards. Claudia Cardinale, an icon of Italian cinema of the 1960s, is truly revealed in her second work with Visconti (in "Rocco and His Brothers" she was assigned a secondary role).
And here we can see the Italy of Visconti, where there is a place for the beauty of aristocratic life, among balls, magnificent paintings and stunning costumes. At the same time, behind the walls of the "fortress", there is a struggle, gunpowder explodes, and people fight each for their future in the new Italy. This is Sicily, a land scorched by the sun and the last stronghold of Italian tradition in each of the critical eras. Being an aristocrat by birth and upbringing, Luchino Visconti does not admire the revolution, he sees it inevitable and, perhaps, unlike Don Salina, necessary, but taking place not only somewhere out, far from the luxurious ball where Tancredi and Angelica are dancing the waltz, but also inside the characters themselves. The ball itself resembles a scene from an opera, where simple beauty does not work, because astonishing luxury is needed here and Visconti, like no one else, knows how to show this luxury.
"Death in Venice”, a film based on a novel by Thomas Mann, shows the viewer Italy at the very beginning of the XX century. And here, in Venice in 1911, both beautiful and frightening, another drama is happens inside a person. Gustav von Aschenbach (Dirk Bogarde) finds himself in the helpless position of a man fascinated by the beauty of a very young Tadzio (Bjorn Andresen), then frightened and embarrassed by the realization of his feelings and did not manage to escape them or succumb to a destructive temptation.
Here we can see the ontrast again, but here, Visconti demonstrates the conflict between beauty and ugliness, external calmness and panic, playing out not only within the protagonist, but also in the city struck by the cholera epidemic at the height of the tourist season. Italy, like the rest of Europe in the last pre-war years, in this film teeters on the edge of melancholy and hysteria, alternating the hazy views of San Marco, the fragile beauty of a blond teenager, with the ugly rampage of carnival and the mud of the gateways. Neither Thomas Mann's story nor Visconti's one has a sense of the realism of what is happening, the story of von Aschenbach takes place as if in a dream, where there is no place for resistance, and where pure beauty, not mixed with sensuality, and tangible, growing horror coexist, like two sides of a mirror reflections.
Luchino Visconti's Italy is always controversial. In each of the eras touched by the director in different periods of his work, Italy appears not as a background, but as a symbol of collision, contrast, and, of course, beauty. And this beauty manifests itself from time to time barely noticeable, then makes you bow before its power, it can be sensual and can be pure and sublime. Regardless of the era, Visconti's Italy is alive, and if we try, we can find this Italy even now, just looking at it and trying to understand the great director.
Text: Julia Sumzina
Photos and videos: screencaps, distribuzione.ilcinemaritrovato.it, CinetecaBologna, www.criterion.com, www.imdb.com, Movieclips Classic Trailers, fondazionemilano.eu